Фото: Unsplash.com
В ноябре 2022 года 48,1% опрошенных РСПП крупных компаний указали, что международные экономические санкции влияют на их деятельность. Список проблем варьируется от роста цен на сырье, оборудование и комплектующие или изменения логистики поставок и необходимости смены контрагента до блокировки активов и невозможности передачи бизнеса наследникам.
В конце прошлого года под блокирующими санкциями Минфина США против России находились 3,5 тыс. физических и юридических лиц, 160 судов и 100 самолетов, отмечает в своей статье «Все санкции США и ЕС против России в 2023 году: кто под ударом» управляющий партнер компании «Комплаенс Рус» Юлия Елисеева. Основные цели санкций — финансовый сектор России, компании военно-промышленного и оборонного комплексов (ВПК и ОПК), вузы. Особые меры Минфин США ввел для секторов экономики, которые считаются критичными для России. Это металлургия, горнодобывающая промышленность, транспорт, производство, архитектура, инжиниринг, строительство, технологии, квантовые вычисления, аэрокосмический и финансовый сектор.
Что касается аналогичных мер Евросоюза, то по состоянию на декабрь 2023 года под его санкциями находились 1645 физических и 335 юридических лиц.
При этом зарубежные санкции действуют еще и в отношении организаций, аффилированных более чем наполовину с компанией, которая попала под прямые санкции, объясняют эксперты компании «Контур. Призма». По их подсчетам, с учетом «правила 50%» ограничения сегодня распространяются еще более чем на 7 тыс. юридических лиц.
К концу 2023 года число ограничений в отношении России выросло в разы и спровоцировало введение ее властями контрсанкций, которые поставили перед российским бизнесом новые правовые вопросы. Разрешать сложности, возникшие на фоне санкционных войн, сегодня в первую очередь приходится юристам. Без этого бизнес, в особенности взаимодействующий с зарубежными контрагентами, оказывается фактически парализованным.
Как санкции стали рутиной
Работа по санкционным проектам впервые появилась у российских юрфирм в 2014 году. Тогда ее выполняли как юристы московских офисов иностранных юридических компаний, так и исключительно отечественные юрфирмы.
После февраля 2022-го ряд юридических компаний сформировали отдельные санкционные практики. «Количество проектов стало расти в геометрической прогрессии не только благодаря существующей в фирме экспертизе, но и в связи с отказом многих международных юридических фирм от обслуживания крупного российского бизнеса», — говорит соруководитель санкционной практики коллегии адвокатов Delcredere Андрей Рябинин.
Сегодня практически ни один проект не обходится без необходимости анализировать в том или ином объеме вопросы применения санкций, выражает общее мнение управляющий партнер московского офиса юридической фирмы Better Chance Александр Аничкин. Санкционный элемент стал возникать практически в любом комплексном проекте, будь то какая-либо форма инвестиций за рубежом, миграционные вопросы или реструктуризация активов, отмечает партнер мультисемейного офиса ITSWM Игорь Кузнец: «Само по себе обладание статусом российского гражданина теперь влечет за собой применение тех или иных санкционных ограничений. Анализ рисков и консультирование по вопросам применения санкций стали повседневной работой».
Едва ли не еженедельно обновляющееся санкционное законодательство сформировало пакет новых услуг для бизнеса. Направления юридической работы можно условно разделить на проекты «в условиях санкций» и чисто санкционные.
Кризис-менеджмент
К исключительно санкционным проектам относится консультирование тех, кто уже попал под санкции, говорит партнер и руководитель практики санкций и комплаенса BGP Litigation Сергей Гландин. Юристы рассказывают клиентам, как жить дальше, по каким основаниям были введены санкции и возможно ли их снятие, могут ли ограничения распространиться на топ-менеджмент, акционеров компании или на дочерние компании либо на простых сотрудников.
Следующий перечень вопросов — снятие санкций. Российские юристы могут сопровождать так называемые процедуры административного пересмотра нахождения в санкционных списках, эти дела ведут и в США, и в Евросоюзе. Со стороны юристов возможно и управление делами по снятию санкций западных юрисдикций через суды. Речь идет об администрировании юридических команд, допущенных к практике в соответствующих юрисдикциях. Например, если зарубежный банк-корреспондент или депозитарий (к примеру, Euroclear) из-за санкций в отношении одного участника цепочки блокирует операцию или ценные бумаги совершенно не санкционного лица. Или если крупный бизнесмен после попадания в санкционный список обращается за разрешением в OFSI (в Великобритании разработкой, применением и снятием экономических санкций занимается Управление по осуществлению финансовых санкций, Office of Financial Sanctions Implementation. — «РБК Отрасли»), чтобы сохранить прежний стиль лондонской жизни.
«В ситуациях, когда из-за американского банка-корреспондента в США в других банках-корреспондентах блокируются платежи и их нужно разблокировать, то лишь получив специальную лицензию можно дать поручение банку на возврат своих средств», — советует Сергей Гландин.
Другой крупный блок работы — разблокировка активов российских частных инвесторов, которые оказались недоступны для владельцев из-за санкций в отношении национального расчетного депозитария. Здесь фирмы применяют разные тактики: подают групповые иски, работают с индивидуальными обращениями.
Еще одна важная услуга — работа с наднациональными базами данных, в которые может попадать не соответствующая действительности информация. Такие инциденты приводят к неправильным решениям субъектов делового оборота. Другая работа в интересах бизнесов, принадлежащих физлицам, — написание юридических заключений, где указываются данные о санкционных рисках физического или юридического лица на основе объективных данных.
Под санкционным навесом
Параллельно юристы ведут работу над разнообразными проектами в условиях санкций. Речь может идти о корпоративных сделках, реструктуризации активов, спорах, которые «приправлены санкционным элементом», отмечают в российской юридической компании ELWI. Часто здесь необходим комплексный межотраслевой подход, так что даже при наличии в компании отдельной санкционной практики работать над проектом с большой вероятностью будут и приглашенные юристы.
Большинство проектов, включающих работу с другими юрисдикциями, требуют той или иной санкционной экспертизы. Без нее практически невозможно сделать полноценный анализ рисков бизнес-решений и подобрать для клиента действительно лучший подход, говорит партнер ELWI Федор Белых. Так, даже сделка между двумя российскими компаниями нередко требует привлечения санкционных специалистов для оценки, к примеру, рисков применения вторичных санкций США или введения первичных санкций.
«Санкционным элементом может быть оценка санкционных рисков покупки долей российской дочки уходящего из России зарубежного бизнеса или оценка наилучшего способа реструктуризации по ценным бумагам в условиях действия санкционных ограничений», — подчеркивает Федор Белых.
Содействие в реструктуризации — одно из ключевых направлений юридической работы, соглашается Сергей Гландин. По его словам, из-за санкций сильно сужается рынок и сокращается свобода маневров для бизнеса, взгляды которого обращаются на «дружественные» юрисдикции. Здесь нужно создать структуру, максимально учитывающую все санкционные риски. Множество международных сделок с участием российских компаний или отечественного капитала теперь требует дополнительного согласования санкционного регулятора юрисдикции хотя бы одной, а иногда и всех сторон.
Другой распространенный пример — оценка влияния ограничений на стратегию спора для российской компании в связи с применением против нее западных санкций зарубежными арбитрами или судьями. Такие споры связаны с невыполнением иностранным контрагентом договорных обязательств со ссылкой на санкционные нормы, поясняет Федор Белых.
В Better Chance также выделяют проекты по представлению интересов иностранных клиентов в отечественных судах, куда предъявляют иски их российские контрагенты на том основании, что международные санкции не дают им возможность реализовать свои права в зарубежных судах или арбитражах.
Россияне vs иностранцы
Массовый исход из России иностранных юридических фирм на деле вовсе не означает, что отечественный бизнес теперь вынужденно пользуется услугами только лишь юристов-соотечественников. Так, процедуры делистинга практически невозможны без участия иностранных юристов, имеющих эксклюзивное право представлять клиентов в судебных инстанциях, а также выстроивших рабочее взаимодействие с санкционными регуляторами, приводят пример в Delcredere.
При этом роль юристов из России, специализирующихся на санкционном регулировании, также значительно выросла. «Далеко не всегда российский клиент готов полностью раскрываться перед иностранными юристами, у которых часто есть обязательство сообщать в уполномоченные органы о ставших им известным обстоятельствах, связанных с обходом санкций или иными явно незаконными практиками», — рассказывает Андрей Рябинин. Как правило, идеальная команда в подобных комплексных проектах состоит из специализированных российских адвокатов, работающих совместно с иностранными юристами, имеющими успешный опыт делистинга, добавляет он.
Услуги отечественных юристов важны и на стадии сбора доказательств, отмечает управляющий партнер московского офиса Better Chance Александр Аничкин: «Как показывает практика, досье, которое собирают на подсанкционных лиц в Евросоюзе, содержит доказательства крайне низкого качества. При опровержении данной фактологической базы качественная работа юристов из России очень важна».
Многие клиенты также столкнулись с тем, что стало крайне сложно найти иностранных юристов для работы по проектам с санкционным элементом, а юристам, согласившимся выполнить работу, непросто оплатить гонорары из-за новых требований банков. Решением становится обращение в российские юрфирмы, имеющие широкую сеть контактов среди иностранных юристов для найма и координации совместной работы с зарубежными коллегами.
Перспективы рынка
Рынок санкционной практики в ближайшие годы никуда не уйдет и будет только расширяться, убеждены опрошенные «РБК Отрасли» эксперты. Прибыль от юридической работы по проектам санкционной практики в среднем сейчас выше, чем по многим другим направлениям, признают участники российского правового рынка. Это в значительной степени связано с дефицитом в стране качественной экспертизы, стоимость которой высока, как и спрос на подобных специалистов.
С одной стороны, растет число вопросов, требующих трактования для бизнеса. В целом для регулирования характерна раздробленность и фрагментарность, констатирует Федор Белых. Неоднозначность трактовок санкционных ограничений со стороны как самих регулирующих органов, так и судов вызывает лавину вопросов в бизнес-сообществе, говорит он.
С другой стороны, спрос подогревается отказом многих иностранных юридических фирм с санкционной экспертизой предоставлять услуги российским клиентам. «На выравнивание спроса и предложения может уйти до нескольких лет в зависимости от динамики новых санкционных ограничений и развития правоприменительной практики по уже принятым санкционным пакетам», — отмечают в Delcredere.
Высока вероятность, что санкционные практики со стабильным объемом работы постепенно станут в один ряд с ключевыми (такими, как, например, налоговые и банкротные или практики в области слияний и поглощений) во многих российских юрфирмах, которые ведут международные проекты, подчеркивают в компаниях.
При этом о постоянном росте в долгосрочной перспективе юристы пока вслух не говорят, хотя и подтверждают, что высокая доходность юридической работы по этому направлению сохранится. «Я ожидаю, что период взрывного роста выручки санкционных практик, скорее всего, будет ограничен этим и следующим годом. В дальнейшем при сохранении санкционного давления на Россию, скорее всего, эффект новизны исчерпает себя и санкционные проекты станут такими же маржинальными, как и большинство проектов других практик», — резюмирует Андрей Рябинин.